Детство

Дедушка родился 21 марта 1921 года на Украине, в селе Монастырское, впоследствии переименованном в Марксово, Немировского района,  Винницкой области.  https://www.google.ru/maps/place/%D0%9C%D0%B0%D1%80%D0%BA%D1%81%D0%BE%D0%B2%D0%BE,+%D0%92%D0%B8%D0%BD%D0%BD%D0%B8%D1%86%D0%BA%D0%B0%D1%8F+%D0%BE%D0%B1%D0%BB%D0%B0%D1%81%D1%82%D1%8C,+%D0%A3%D0%BA%D1%80%D0%B0%D0%B8%D0%BD%D0%B0,+22872/@48.8269372,28.8713759,14z/data=!3m1!4b1!4m5!3m4!1s0x40cd5b66f211668f:0xc81035c270dde716!8m2!3d48.827463!4d28.8852949

Родителей  дедушки звали Марцелина Иосифовна Яблонская и Василий ( по отчеству не помню) Петровский.  В  семье было 4 детей ( и еще 2 умерли в детском возрасте) Дети в порядке старшинства: Франц,  Вероника, Иосиф (Юзеф) - мой дедушка, Людвиг.   Про Франца не помню как сложилась судьба. Вероника жила в Николаевской области, приезжала к нам иногда в гости. Умерла в 1990 или 1991 году. Людвиг всю жизнь прожил в Марксово в родительском доме, умер в начале 2000х. Дедушка пережил всех братьев и сестер. Умер 17 августа 2003 года.   

[Начало воспоминаний отсутствует]

Только через три месяца мы получили от отца весточку из Кольского полуострова , станция кола, где он находился в лагерях и работал в шахте. Когда отец заболел, его оставили в лагере топить печки. После  двухлетнего пребывания в лагерях отец был освобожден. Верховный совет СССР снял с него судимость как незаконную. Отец за это время потерял здоровье и больным вернулся домой. Не в меньшей, а в еще большей мере все это беззаконие отразилось на всей нашей семье. Во-первых, сразу   же как только посадили отца , началось гонение за старшим братом который вынужден был бросить работу и сбежать в г Луганск, где еле выжил выполняя всякие работы на шахтах.

Чтобы выжить, мы с мамой ходили за 60 км на крохмалочный завод г. Рахны и там собирали гнилую и мерзлую картофель и несли ее на себе домой, из которой пекли блины. Это было зимой  1932-33 гг. А весной, как только сошел снег, мы залезали в реку Буг , доставали ракушки и питались ими. А как только появились листья липы, рвали их, сушили, делали муку и пекли блины. Хорошим подспорьем была лобода, ее мы кушали сырой. Летом ходили собирать колоски в поле после уборки хлеба. За колосками ходили только дети, так как взрослых ловили и сажали в тюрьму, а нас если споймают, то отбирали  сумки и избивали и на этом кончалось.

В это лето я стал ходить на работу в Колты ведь мне уже исполнилось 11 лет.

Мужчин в колхозе было очень мало,  потому что большинство из них умерло от голода или сидели в тюрьме, привлекались к работе дети.

За мной было закреплено пара лошадей с повозкой и я наряду со взрослыми пахал, сеял, перевозил снопы и другие работы, которые выполнял не по своему возрасту.

Особенно тяжело было выполнять полевые работы.

Целыми днями приходилось ходить с лошадями по глыбистой сухой почве босиком, так как обуви у нас не было и к вечеру все ноги в крови.  И чтобы на следующий день идти на работу, мама ночью отпаривала мои ноги. И так каждый день.

Приходилось нелегко и во время уборки, возить снопы, накладывать их на повозку, а затем подавать на скирду. За целый день так наподнимаешься,  что все внутри болит и кушать и пить уже не хотелось.  Везде нас малышей обсчитывали, вместо одного трудодня записывали только полтрудодня. Рассчитывались с колхозниками только в конце года, давали на трудодень по 200 гр хлеба и по 15-20 коп.

Осенью 1933 г. мы оказались без хлеба, несмотря на то, что с мамой всю весну и лето работали в колхозе. Не было и одежды, так как изорвали ее на работе, а купить новую было не на что.  В октябре этого года    мы начали пухнуть от голода. В нашем селе от голода начали люди дохнуть.

Однажды приходит мама от соседей домой и говорит: нам надо ребята что-то делать, иначе подохнем. Соседи ей посоветовали, чтобы она отвезла  нас с братом, которому было 4 годика,  в Одессу, может быть мы там выживем.  Делать было нечего и  я сразу согласился с этим предложением.   На второй день еще до рассвета мы с мамой двинулись пеши до станции Журавлевка, что 35 км от нашего села.  Кое-как мы добрались , потому что 4 летнего братишку приходилось нести  на себе.  Как только подошел поезд, мама посадила нас в вагон, а сама тут же упала и потеряла сознание.  Поезд здесь стоял всего лишь три минуты, поэтому мы не видели, что с ней было  дальше, но мир как говорится не без добрых людей и оказали ей помощь придти в себя.

Как только  залезли в вагон , мы поднялись на третью полку и легли спать.

Поскольку мы были одеты в оборванных штанишках , босиком и без билетов,  люди, которые ехали в этом вагоне смотрели на нас как на жуликов, которых в то время было весьма много.   Они вызвали проводника и потребовали от него, чтобы он на следующей станции высадил нас. Надо отдать должное, что проводник и часть пассажиров посочувствовали нам и оставили нас в покое.

Приехали мы в Одессу на рассвете, вышли из вагона  на перрон . Куда идти ?!

Идем мы по перрону как вдруг раздался свисток и тут же милиционер хватает меня за руку и говорит : а , попался, проклятое жулье, пошли

И повел нас в отделение милиции , где сделали нам допрос кто мы откуда и куда

Ну  я здесь не растерялся и ответил им, что мы из села Кислица, а района не знаю, родителей у нас нет, умерли. Посидели мы в отделении около 3-4 часов и нас отвели в вагон, который стоял на запасном пути. В этот вагон собирали всех таких как я и содержали под строгой охраной, а на следующий день отправляли в детприемник № один.

Когда в вагоне нам дали по 300 грамм хлеба и миске каши я понял, что здесь мы не подохнем.  Что же из себя предоставлял детприемник? Это огромное здание , обнесенное 5 метровой стеной , а сверху колючей проволокой и усиленной охраной -  короче это настоящая тюрьма. Публика здесь разная от 4 до 30-35 лет. Это в основном воры, казнокрады, проститутки и прочая дрянь.  Днем вся эта братия находится во  дворе, а ночью всех загоняют в здание, а там кто сидя, а кто лежа спят.

Надо отметить, что коронованные воры договаривались с охраной и их на сутки-двое отпускали од честное слово, а через два-три дня они возвращаются «с воли» обратно, приносили деньги,  выпивку и закуску, угощали охрану и хорошо ей платили.  Если же они решали совсем уйти, их отпускали , но за большую цену. На дворе был ноябрь месяц, уже похолодало,  особенно ночью. В это время мы с братом были раздетые и разутые. Днем нас выгоняли на двор и мы старались быть на солнечной стороне здания «греться». Мне не пришлось долго здесь быть. Примерно через пару недель я простудился и заболел паратифом. Меня увезли в херсонскую больницу, где пробыл более месяца. Братишка остался в этой тюрьме один. Когда я возвратился с больницы, то его уже не застал, так как его отправили в детприемник № 2 , который находился в селе Дофиновка, что в 15 км от Одессы.  Этот детприемник по устройству и содержанию такой же как и детприемник № 1.   

Через неделю и меня отправили в этот детприемник.  На улице декабрь месяц. Мне перед отправкой дали только ботинки, которые с меня в первую же ночь воры сняли. Братишку я здесь не застал так  как его днем раньше отправили в Михайловский детдом. , который  находился в 100 км от Одессы , рядом с железнодорожной станцией Раздельная.

Я стал проситься у начальства приемника чтобы меня тоже направили в этот детдом.

Надо отметить что начальник сжалился надо мной и просьбу удовлетворил. Выдали мне куртку шапку и костюм и с первой же партии отправили в Михайловское. Кормили нас как в первом, так и втором детприемниках 2 раза в день По тарелке каши и грамм по двести хлеба в детдоме Я нашел братишку в изоляторе больного перепуганного так как он находился там один однако и здесь вместе нам недолго суждено быть

Как-то в один из дней во время ужина жулье решила сделать дебош по случаю плохого ужина конечно это был только предлог они побили всю посуду котлы столы избили воспитателей и решили рано утром организованно уйти в Одессу.

В  этот вечер досталось и мне. Одна из проституток приказала мне отказаться от ужина и накормить ребенка, но я ее не послушал ,  тогда она выхватила из рук тарелку с кашей, нанесла удар  и разбила мне голову.

После этого дебоша все отправились спать. В связи с этим происшествием дирекция детдома срочно вызвала из Одессы милицию, которая приехала ночью и главных организаторов около 50 чел в том числе и меня в исподнем белье бросили в машины и увезли в Одесский детприемник № 2 и другие подобные заведения Одессы. Целую неделю нас по несколько человек водили в прокуратуру г Одессы на допросы. Поскольку я и еще несколько человек были непричастны к этому делу, нас возвратили обратно в Михайловский детдом.

Когда я возвратился в детдом, то брата уже не застал, так как их 4-7 леток отправили в детдом малютки , который находился в с. Курячие Лозы Одесской области.

О случившемся и чтобы не потерять брата я тут же написал письмо  маме и сообщил ей о адресе пребывания этого детдома

Это уже был май 1934 года

В детском доме нас по тем временам неплохо кормили и одевали. Здесь я закончил четвертый класс а также учился слесарному делу, активно участвовал в самодеятельных кружках.

Своим примерным поведением и хорошим отношением к учебе я заслужил большое уважение ко мне воспитателей и особенно директора детдома и его жены. Детей у них не было и они решили меня усыновить. Но однажды я жене директора сознался, что у мня есть родители и почему я оказался в детдоме.

И на этот раз они отнеслись ко мне с пониманием и разрешили поехать на пару  недель домой навестить родителей.  Собрали для меня деньги на дорогу, одели в новый костюм и ботинки, купили билет и я уехал домой. Для меня это была неописуемая радость.

Когда я приехал домой, то вся семья, в том числе отец и младший брат были дома.

Спустя отпущенных мне две недели я собрался уехать в детдом, но родители стали просить, чтобы я не уезжал, и я конечно вынужден был согласиться.  Мать пошла в сельсовет , взяла соответствующую справку и отправила в дирекцию детдома с просьбой оставить меня дома, на что было получено согласие. В   1937 году я закончил 7 классов и успешно поступил в Верховский сельскохозяйственный техникум, который закончил в 1941 году.

Следует отметить, что в техниуме было учиться нелегко. Во-первых родители не имели возможности мне помогать материально, поэтому приходилось жить исключительно на стипендию, которую нам давали 27 руб. Из этой стипендии вычитывали за общежитие 3 руб, за займ 3 руб и 18 руб за питание в столовой. Таким образом оставалось только 3 рубля на тетради и другие надобности. Питание в столовой было очень скудное – 600 гр хлеба , утром без сахара чай, в обед тарелка супа и пара ложек постной каши, на ужин тоже пара ложек каши и чай. В общем после завтрака, обеда и ужина всегда хотелось кушать.

Из дому никакой помощи не было ,так как родители сами жили впроголодь.

В то же время желание учиться было очень большое. В техникуме был исключительно хороший и доброжелательный коллектив преподавателей и его директор. Была прекрасно организована самодеятельность. Прекрасный стогектарный парк с богатым набором различных пород деревьев и кустарников , в центре которого находился учебный корпус, а также большой пруд , который полумесяцем окаймлял этот парк – являясь большим подспорьем в приятном пребывании и учебе здесь. В парке всегда поддерживался образцовый порядок и все мы это  уникальное место очень любили .